ВВЕДЕНИЕ

Распространенность доброкачественной гиперплазии предстательной железы (ДГПЖ) и ассоциированных с ней нарушений мочеиспускания (НМ) составляет от 50% до 75% среди мужчин старше 50 лет, увеличивается с возрастом и достигает 80% после 70 лет [1]. В результате метаанализа выявлен рост заболеваемости с 27,4% в 1990-1999 гг. до 36,2% в 2010 г. [2]. Экстраполируя мировые данные на население России, можно рассчитать, что более 13 млн. мужчин старше 18 лет могут иметь ту или иную степень ДГПЖ [3]. С ДГПЖ/НМ связаны значимые личные и общественные издержки, прямые и непрямые медицинские затраты, а также ограничения в повседневной деятельности пациентов и снижение качества их жизни [4, 5]. Описанный круг проблем создает существенную нагрузку на систему здравоохранения [5].

По данным ряда исследований, среди пациентов, которым показано хирургическое вмешательство по поводу ДГПЖ, широко распространены сопутствующие хронические заболевания [6, 7]. Этот фактор увеличивает сложность лечения и является одной из причин высокого риска послеоперационных осложнений. Мужчины с умеренными и тяжелыми симптомами нижних мочевых путей (СНМП), имеют повышенный риск серьезных неблагоприятных сердечных событий. В связи с этим, важную роль играет целостный подход к рассмотрению состояния здоровья пожилых мужчин [8].

Современные исследования свидетельствуют о сохранении высокой частоты осложнений ДГПЖ, прежде всего, острой задержки мочи (ОЗМ) [6, 9]. Факторами риска рецидивирующей ОЗМ являются возраст старше 60 лет, европеоидная раса, социально-экономический статус с низким доходом, сахарный диабет и неврологические расстройства [9].

По данным ряда крупномасштабных обсервационных исследований, установлено увеличение частоты использования медикаментозного лечения и снижение частоты хирургических операций при ДГПЖ [10, 11]. При этом частота выполнения хирургических вмешательств возрастала по мере увеличения возраста пациентов [10]. В то же время, согласно результатам популяционного когортного исследования, предоперационная медикаментозная терапия альфа-адреноблокаторами (ААБ) ассоциировалась с более высокой частотой послеоперационных осложнений [12]. На основании этих данных можно предположить, что широкое распространение фармакотерапии может оказывать существенное влияние на формирование клинического профиля пациентов, нуждающихся в хирургических вмешательствах по поводу ДГПЖ. Оперируемые в настоящее время пациенты, как правило, старше, имеют большую выраженность сопутствующих заболеваний и больший объем ПЖ, чем раньше [13]. Эти факторы могут значительно повлиять на тактику лечения и его результаты. Целью настоящего исследования является анализ клинического профиля пациентов, нуждающихся в оперативном лечении по поводу ДГПЖ на современном этапе, а также оценка влияния медикаментозной терапии на его формирование.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Всего в исследование было включено 850 пациентов в возрасте от 45 до 94 лет, госпитализированных для хирургического лечения по поводу ДГПЖ. 109 из них (12,8%) в дальнейшем были госпитализированы повторно для продолжения лечения. Ретроспективно были проанализированы медицинские карты пациентов, перенесших операции по поводу ДГПЖ в урологическом отделении многопрофильной больницы. Собрана информация о возрасте пациентов, объеме предстательной железы, сопутствующих заболеваниях, осложнениях, предшествующем медикаментозном лечении, показаниях к хирургическому лечению и его видах. Критериями исключения являлись выявление рака предстательной железы при ее биопсии, а также случаи повторной госпитализации для повторной цистостомии или лечения послеоперационных осложнений.

Показаниями к операции являлись рефрактерная задержка мочи, в том числе ведущая к уретерогидронефрозу и почечной недостаточности, вторичные камни и дивертикулы мочевого пузыря, стойкая гематурия, выраженные НМ и отсутствие эффекта от медикаментозного лечения.

Медикаментозная терапия регистрировалась как ААБ, блокаторы 5-альфа-редуктазы (АР), комбинированная терапия препаратами групп ААБ и блокаторов

5-АР, а также как неуточненная в случае, если характер проводимого лечения выяснить не удалось. Медикаментозная терапия, назначенная только после первого эпизода ОЗМ, а также назначенная менее чем за шесть месяцев до госпитализации для выполнения хирургического лечения, регистрировалась, как «отсутствие медикаментозной терапии». Пациентов относили к подгруппе с неуточненным видом терапии в случае, если было установлено, что пациент находился под медицинским наблюдением, но при этом получал нерегулярное лечение, принимал препараты растительного происхождения, или характер терапии установить не удалось.

Зарегистрированные сопутствующие заболевания включали ишемическую болезнь сердца (ИБС), артериальную гипертензию (АГ), нарушения сердечного ритма (НСР), сахарный диабет (СД), злокачественные новообразования (ЗН), заболевания органов дыхания (ОД), заболевания органов желудочно-кишечного тракта (ЖКТ), а также регистрировали кардиохирургические операции (КХО) в анамнезе.

Трансуретральная резекция предстательной железы была выполнена в 442 случаях (46,6%) и была наиболее распространенной операцией. Трансуретральная энуклеация предстательной железы биполяром проведена у 206 пациентов (21,7%), гольмиевая лазерная энуклеация предстательной железы у 167 (17,6%), открытая аденомэктомия у 16 (1,7%). Цистостомия в качестве временного или постоянного метода отведения мочи выполнялась у 108 (12,7%) пациентов. 128 пациентам (15,1%) с целью исключения рака предстательной железы была выполнена ее полифокальная биопсия.

Для проверки выборок непрерывных данных на нормальное распределение использовался метод Колмогорова-Смирнова. В связи с тем, что распределение показателей значительно отличалось от нормального, для описания выборок по количественным признакам применяли медиану и интерквартильную широту (ИШ). Для сравнения двух независимых выборок по количественным признакам пользовались U-критерием Манна-Уитни. Для сравнения групп по качественным признакам использовался критерий хи-квадрат Пирсона. Все значения p являются двусторонними, и значение p менее 0,05 считалось статистически значимым. Для описания точности оценок параметров по выборкам использовался 95% доверительный интервал (ДИ).

Медиана возраста обследованных пациентов составила 67 лет, с ИШ от 62 до 73 лет. По данным трансректального ультразвукового исследования, объем предстательной железы варьировал в пределах от 16 до 284 см3, с медианой 68 см3 и ИШ от 49 до 93 см3.

У 652 (76,7%, 95% ДИ 73,9-79,5%) пациентов были зарегистрированы клинически значимые сопутствующее хронические заболевания (табл. 1). В том числе, у 368 (43,3 %) пациентов было зарегистрировано два и более сопутствующих заболевания. Наиболее часто регистрировались АГ и ИБС. У 57 пациентов (6,7%) в анамнезе присутствовали различные перенесенные КХО.

Таблица 1. Частота сопутствующих заболеваний (n=850)
Table 1. Frequency of comorbidities (n=850)

В 456 случаях (53,6%, 95% ДИ 50,3-57,0%) госпитализация была связана с осложненным течением заболевания. Наиболее часто регистрируемым осложнением была ОЗМ, вторым по частоте состоянием являлись вторичные камни мочевого пузыря (табл. 2). Комбинация из двух и более осложнений была у 108 (12,7%) больных. Группы пациентов с осложненными и неосложненными формами заболевания статистически значимо различались по возрасту (p<0,001) и объему предстательной железы (p<0,001). При этом пациенты с осложненными формами были старше на 3,6 лет (95% ДИ 2,6-4,7 лет). В группе пациентов с осложненными формами два и более сопутствующих хронических заболевания было зарегистрировано у 47,1% пациентов. Это было статистически значимо больше, чем у пациентов с неосложненными формами (39,6%, р=0,019).

Противопоказания для дальнейшего хирургического лечения, направленного на восстановление естественного мочеиспускания, были выявлены у 58 (6,8%, 95% ДИ 5,1-8,4%) пациентов, ранее перенесших цистостомию. В 22 (38%) случаях такими противопоказаниями являлись заболевания сердца, в 18 (31%) случаях – тяжелый полиморбидный фон, в 8 (14%) – заболевания ЦНС, в 3 – ЗНО, в 3 – заболевания ОД, в 2 – хроническая болезнь почек, в 1 – заболевания ЖКТ и в 1 – анемия. Летальный исход наступил в 3 случаях (0,3%).

У 249 (29,3%) пациентов, имевших неосложненное течение заболевания, показания к хирургическому лечению были установлены в связи с отсутствием удовлетворительного эффекта от проводимого медикаментозного лечения. У 91 (10,7%) пациента с неосложненным течением ДГПЖ показания к хирургическому лечению были определены без предшествующей фармакотерапии.

450 пациентов (52,9%, 95% ДИ 49,5-56,2%) ранее получали медикаментозную терапию. Наиболее часто назначались ААБ, их принимали 208 пациентов (24,5%). Блокаторы 5-АР получали только 6 пациентов (0,7%). Комбинированную терапию получали 55 больных (6,5%). В 181 случае (21,3%) характер получаемого лечения не был установлен, либо пациенты получали нерегулярное лечение. Пациенты, поступившие с осложненным течением ДГПЖ, реже получали медикаментозное лечение (p<0,001) (табл. 3).

Таблица 2. Частота осложненных форм, возраст пациентов и объем предстательной железы (n=850)
Table 2. Complication rate, patients age and prostate volume (n=850)

Статистически значимые различия по возрасту и объему предстательной железы между группами пациентов, получавших и не получавших консервативное лечение до госпитализации, отсутствовали (табл. 4).

ОБСУЖДЕНИЕ

Возраст пациентов в нашем исследовании был сопоставим с возрастом пациентов, включенных в схожее исследование R. Rajeev и соавт. (66,4 года), а также с большой когортой мультицентрового исследования, посвященного вопросам хирургического лечения пациентов с ДГПЖ на современном этапе [6, 14]. При этом, 7,5% наших пациентов были старше 80 лет, что больше, чем в исследовании, проведенном в Индии [6]. Возраст пациентов опосредованно оказывает влияние на безопасность хирургического вмешательства и его результаты. Известно, что по мере увеличения возраста пропорционально увеличивается объем предстательной железы, длительность послеоперационного пребывания в стационаре и частота гемотрансфузий [6]. В послеоперационном периоде частота расстройств мочеиспускания, тяжесть симптомов, а также степень ухудшения качества жизни возрастают с возрастом [15]. По полученным нами данным, пациенты с неосложненным течением заболевания были моложе, чем больные, имевшие различные осложнения (табл. 2). Таким образом, подтверждается взаимосвязь возраста с частотой сопутствующей патологии и риском развития осложнений ДГПЖ.

Таблица 3. Медикаментозная терапия и частота осложненных форм ДГПЖ
Table 3. Medical therapy and rates of BPH complications

Таблица 4. Оценка влияния консервативного лечения на возраст и объем ПЖ
Table 4. Evaluation of the impact of medical treatment on age and prostate volume

Несмотря на отсутствия существенных различий по возрасту, у наших пациентов было зарегистрировано больше значимых сопутствующих хронических заболеваний (табл. 1), чем в исследовании, проведенном в Индии [6]. Там не менее, полученные нами данные сопостовимы с данными, полученными ранее в исследовании Ф.А. Севрюкова и соавт. [7]. Встречаемость артериальной гипертонии у пациентов, включенных в наше исследование, была существенно выше (табл. 1), чем в систематическом обзоре и метаанализе (33,8%), в то же время распространенность сахарного диабета была несколько ниже [16]. Высокая распространенность сердечно-сосудистых заболеваний у пациентов с ДГПЖ имеет серьезное клиническое значение. Результаты исследования I.I. Bouwman и соавт. продемонстрировали, что наличие умеренных и тяжелых СНМП у пациентов ассоциировано с увеличением частоты тяжелых кардиоваскулярных событий в анамнезе [17]. Имеющиеся данные позволяют предположить наличие сочетания гормональных и воспалительных изменений, влияющих на тяжесть СНМП у пациентов с ДГПЖ, что коррелирует с метаболическими и вегетативными нарушениями. В свою очередь, это может предсказать повышенный риск сердечно-сосудистых заболеваний у пациентов с выраженными НМ [18]. По данным J.Y. Teoh, годовая летальность у пациентов с ДГПЖ без сопутствующих заболеваний в возрастной группе от 75 до 84 лет составляла 12,5%. В то же время у пациентов, имевших сопутствующими заболевания, она возрастала до 28,8% [19].

Высокая частота сопутствующей патологии требует применения как можно менее инвазивных хирургических вмешательств, обладающих хорошим профилем хирургической безопасности. В то же время декомпенсированные сопутствующие заболевания могут являться противопоказаниями к радикальному хирургическому лечению, направленному на устранение тяжелой инфравезикальной обструкции. Это говорит о том, что показания к оперативному лечению должны быть установлены своевременно, а именно, до развития осложнений или декомпенсации сопутствующих заболеваний.

Частота ОЗМ в нашем исследовании была достаточно высока (табл. 2), но меньше, чем в схожих исследованиях [6, 7]. Однако, часть наших пациентов поступила с ранее наложенными цистостомами, а также с явлениями ХЗМ (табл. 2). Соответственно, необходимость госпитализации и хирургического лечения, обусловленная тяжелой инфравезикальной обструкцией, была у 37,3% обследованных нами пациентов. ОЗМ попрежнему занимает ведущее место среди причин госпитализации. Доля больных с таким осложнением наиболее высока у лиц старческого возраста [7]. Средний возраст пациентов с ОЗМ, по данным исследования Д.Ю. Пушкаря и соавт., составляет 69,5 лет, нами получены практически идентичные результаты (табл. 2) [20].

ОЗМ влечет за собой необходимость обращения за неотложной медицинской помощью, выполнения катетеризации, увеличивает риск сопутствующих осложнений, инфицирования мочевых путей и необратимого нарушения функции почек. В сравнении с общей популяцией, годовая летальность у пациентов с ОЗМ повышена, при этом она возрастает с увеличением возраста, а также при наличии сопутствующих заболеваний [19, 21]. Высокая доля пациентов с осложненными формами ДГПЖ, несмотря на достижения современной фармакологии, может быть обусловлена ограниченными возможностями медикаментозного лечения, а также несвоевременным его назначением.

Осложнения и сопутствующие заболевания оказывают влияние на тактику лечения и выбор оперативного вмешательства. По данным исследования, проведенного в г. Москве, цистостомия выполняется 43% пациентов с ОЗМ в связи с отсутствием эффекта от консервативного лечения [20]. В нашем исследовании 12,7% всех первичных госпитализаций были связаны с необходимостью выполнения цистостомии, а 11,8% пациентов поступили с цистостомами, ранее наложенными в других стационарах. У 6,8% больных были выявлены противопоказания для дальнейшего планового хирургического лечения, в связи с чем эпицистостома была оставлена. К наиболее частым противопоказаниям относились декомпенсированная кардиологическая патологии, заболевания ЦНС и полиморбидные состояния. Опираясь на эти данные, можно согласиться с мнением S. Lee и соавт. о том, что пациентам с высоким риском развития рецидивирующей ОЗМ показано превентивное лечение ДГПЖ до возникновения такого осложнения. Кроме того, при возникновении ОЗМ следует рассматривать возможность более быстрого хирургического лечения, а не временной катетеризации [9].

Подобно результатам, полученным R. Rajev и соавт., более чем у половины пациентов, включенных в наше исследование, показания к хирургическому лечению были установлены только после развития тех или иных осложнений [6]. Таким образом, показания носили характер абсолютных. Реже всего показания к операции устанавливались пациентам с неосложненным течением, ранее не получавшим медикаментозное лечение. На основании этого факта можно предположить сложности с выявлением группы пациентов, у которой фармакотерапия будет прогностически недостаточно эффективна.

Доля наших пациентов, получавших медикаментозное лечение до операции (табл. 3), была сопоставима с данными исследования, проведенного в Индии [6]. Комбинированная медикаментозная терапия снижает необходимость в хирургическом лечении и риск ОЗМ у пациентов с ДГПЖ [22]. Такой вид лечения получали только 6,5% наших пациентов, что было существенно ниже, чем в исследовании R. Matta и соавт. (27,7%) [12]. Однако, наши результаты незначительно отличаются от результатов, представленных в работах Д.Ю. Пушкаря и соавт. (8,1%), а также S. Lee и соавт. (5,0%) [9, 20]. Наиболее часто пациенты получали только альфа-адреноблокаторы, что сопоставимо с данными, полученными в Канаде, США и г. Москве [9, 12, 20]. Редкая встречаемость терапии блокаторами 5-АР может быть объяснена как меньшей популярностью этого вида лечения, так и ее высокой эффективностью, позволяющей предотвратить развитие ОЗМ и необходимость хирургического вмешательства [21].

Мы обнаружили, что пациенты с ОЗМ с меньшей вероятностью получали какое-либо медикаментозное лечение, чем пациенты, госпитализированные с неосложненными формами ДГПЖ (табл. 3). Ранее, по данным исследования, посвященного проблеме ОЗМ в г. Москве, также было установлено, что 67,9% пациентов не проводилась какая-либо фармакотерапия до момента возникновения этого осложнения [20]. По данным другого крупномасштабного исследования, проведенного в США, только 29,0% пациентов с ОЗМ получали предшествующую медикаментозную терапию [9]. Приведенные данные, а также отсутствие различий по возрасту между пациентами, не получавшими и получавшими предшествующую фармакотерапию (табл. 4) свидетельствуют о том, что проводимое медикаментозное лечение не является причиной отсрочки хирургического лечения у пациентов с ОЗМ.

Пациенты, госпитализированные для хирургического лечения с неосложненными формами ДГПЖ (табл. 3), чаще получали предшествующее консервативное лечение, чем пациенты, госпитализированные с осложнениями. Соответственно, можно предположить, что они лучше наблюдались врачами. Это позволяло своевременно оценивать динамику развития заболевания и эффективность проводимого лечения, а также вовремя устанавливать показания к хирургическому лечению. Дополнительным аргументов в пользу этого предположения является факт того, что пациенты, получавшие неуточненное и нерегулярное лечение, в том числе препараты с сомнительной эффективностью, но при этом находившиеся под врачебным наблюдением, также имели меньше осложнений (табл. 3). Таким образом, можно сделать вывод о том, что длительное медикаментозное лечение не оказывает существенного влияния на клинический профиль пациентов, поступающих для хирургического лечения.

Генеральной совокупностью, на которую мы распространяем, с известными ограничениями, выводы, полученные путем анализа нашей выборки, можно считать всех пациентов, госпитализированных по поводу ДГПЖ в стране. Наше исследование имеет ряд ограничений, так как оно являлось ретроспективным. Соответственно, не все данные были точно зафиксированы в проанализированных медицинских картах. Также, вероятно, может иметь место систематическая ошибка отбора, поскольку данные, полученные только из одной многопрофильной больницы регионального уровня, не обязательно репрезентативны для населения в целом. Несмотря на эти ограничения, результаты исследования достаточно полно отражают особенности реального профиля пациентов, госпитализируемых для хирургического лечения ДГПЖ в настоящее время.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Несмотря на успехи, достигнутые в области современной фармакотерапии при СНМП и ДГПЖ, доля пациентов с осложненными формами заболевания остается высокой. Операции по поводу ДГПЖ чаще выполняются по абсолютным показаниям, таким как задержка мочи, а также при других осложненных формах заболевания. Широкое применение медикаментозного лечения не ведет к увеличению возраста пациентов на момент операции, количества и тяжести осложнений, а также сопутствующих хронических заболеваний. Пациенты, получающие консервативное лечение, чаще оперируются до возникновения осложнений, в том числе благодаря лучшему врачебному наблюдению.

ЛИТЕРАТУРА

1. Egan KB. The epidemiology of benign prostatic hyperplasia associated with lower urinary tract symptoms: prevalence and incident rates. Urol Clin North Am 2016;43(3):289-97. https://doi.org/10.1016/j.ucl.2016.04.001.
2. Huang J, Chan CK, Yee S, Deng Y, Bai Y, Chan SC, et al. Global burden and temporal trends of lower urinary tract symptoms: a systematic review and meta-analysis. Prostate Cancer Prostatic Dis 2023;26(2):421-8. https://doi.org/10.1038/s41391-022-00610-w.
3. Аполихин О.И., Сивков А.В., Комарова В.А., Никушина А.А. Болезни предстательной железы в Российской Федерации: статистические данные 2008-2017 гг. Экспериментальная и клиническая урология 2019;(2):4-12. [Apolihin O.I., Sivkov A.V., Komarova V.A., Nikushina A.A. Prostate diseases in the Russian Federation: statistical data from 2008-2017. Eksperimental'naya i klinicheskaya urologiya = Experimental and Clinical Urology 2019;(2):4-12. (In Russian)]. https://doi.org/10.29188/2222-8543-2019-11-2-4-12.
4. Петричко М.И., Волков А.А., Будник Н.В., Духин А.Р. Оценка симптомов нижних мочевых путей и эректильной дисфункции как основы качества жизни у больных с ДГПЖ до начала медикаментозной терапии. Дальневосточный медицинский журнал 2012;(1):51-5. [Petrichko M.I., Volkov A.A., Budnik N.V., Duhin A.R. Assessment of lower urinary tract symptoms and erectile dysfunction as a basis for quality of life in patients with BPH before initiation of drug therapy. Dal'nevostochnyj medicinskij zhurnal = Far Eastern Medical Journal 2012;(1):51-5. (In Russian)].
5. Speakman M, Kirby R, Doyle S, Ioannou C. Burden of male lower urinary tract symptoms (LUTS) suggestive of benign prostatic hyperplasia (BPH) – focus on the UK. BJU Int 2015;115(4):508-19. https://doi.org/10.1111/bju.12745.
6. Rajeev R, Giri B, Choudhary LP, Kumar R. Surgery for benign prostatic hyperplasia: Profile of patients in a tertiary care institution. Natl Med J India 2017;30(1):7-10.
7. Севрюков Ф.А., Камаев И.А., Гриб М.Н., Перевезенцев Е.А. Основные аспекты обеспечения высококвалифицированной урологической медицинской помощью больных с доброкачественной гиперплазией предстательной железы. Российский медико-биологический вестник имени академика И.П. Павлова 2011;19(1):109-13. [Sevryukov F.A., Kamaev I.A., Grib M.N., Perevezencev E.A. Basic aspects of providing highly qualified urological medical care to patients with benign prostatic hyperplasia. Rossijskij mediko-biologicheskij vestnik imeni akademika I.P. Pavlova= I.P. Pavlov Russian Medical Biological Herald 2011;19(1):109-13. (In Russian)].
8. Gacci M, Corona G, Sebastianelli A, Serni S, De Nunzio C, Maggi M, et al. Male lower urinary tract symptoms and cardiovascular events: a systematic review and meta-analysis. Eur Urol 2016;70(5):788-96. https://doi.org/10.1016/j.eururo.2016.07.007.
9. Lee S, Yoo KH, Kim TS, Cho HJ, Kim W, Oh JK, et al. Characteristics of recurrent acute urinary retention in BPH patients in the United States: Retrospective analysis of US-based insurance claims database. Prostate 2023;83(7):722-8. https://doi.org/10.1002/pros.24509.
10. Welliver C, Feinstein L, Ward JB, Fwu CW, Kirkali Z, Bavendam T, et al. Trends in lower urinary tract symptoms associated with benign prostatic hyperplasia, 2004 to 2013: the Urologic Diseases in America Project. J Urol 2020;203(1):171-8. https://doi.org/10.1097/JU.0000000000000499.
11. Jo JK, Shinn SH, Kim KS, Moon HS. Changes in prevalence and treatment pattern of benign prostatic hyperplasia in Korea. Int Neurourol J 2021;25(4):347-54. https://doi.org/10.5213/inj.2040412.206.
12. Matta R, Dvorani E, Wallis C, Hird A, LaBossiere J, Kulkarni G, et al. Complications after surgery for benign prostatic enlargement: a population-based cohort study in Ontario, Canada. BMJ Open 2019;30;9(12):e032170. https://doi.org/10.1136/bmjopen-2019-032170.
13. Presicce F, De Nunzio C, Tubaro A. Can long-term LUTS/BPH pharmacological treatment alter the outcomes of surgical intervention? Curr Urol Rep 2017;18(9):72. https://doi.org/10.1007/s11934-017-0721-8.
14. Gauhar V, Gómez Sancha F, Enikeev D, Sofer M, Fong KY, Rodríguez Socarrás M, et al. Results from a global multicenter registry of 6193 patients to refine endoscopic anatomical enucleation of the prostate (REAP) by evaluating trends and outcomes and nuances of prostate enucleation in a real-world setting. World J Urol 2023;41(11):3033-40. https://doi.org/10.1007/s00345-023-04626-2.
15. Симанов Р.Н., Амдий Р.Э., Аль-Шукри С.Х., Алексеева Т.А. Расстройства мочеиспускания и качество жизни у больных ДГПЖ после трансуретральной резекции предстательной железы. Экспериментальная и клиническая урология 2023;16(1):116-21. [Simanov R.N., Amdij R.E., Al-Shukri S.H., Alekseeva T.A. Urinary disorders and quality of life in patients with BPH after transurethral resection of the prostate. Eksperimental'naya i klinicheskaya urologiya = Experimental and Clinical Urology 2023;16(1):116-21. (In Russian)]. https://doi.org/10.29188/2222-8543-2023-16-1-116-121.
16. Gacci M, Corona G, Vignozzi L, Salvi M, Serni S, De Nunzio C, Magg, M. Metabolic syndrome and benign prostatic enlargement: a systematic review and meta-analysis. BJU Int 2014;115(1):24-31. https://doi.org/10.1111/bju.12728.
17. Bouwman II, Blanker MH, Schouten BWV, Bohnen AM, Nijman RJM, van der Heide WK, Bosch JLHR. Are lower urinary tract symptoms associated with cardiovascular disease in the Dutch general population? Results from the Krimpen study. World J Urol 2014;33(5):669-76. https://doi.org/10.1007/s00345-014-1398-y.
18. Kocak A, Senol C, Yildirim O, Cosgun A, Eyyupkoca F. The evaluation of the metabolic and autonomic predictors of cardiovascular diseases in relation to prostatic hyperplasia symptoms. Bratisl Lek Listy 2022;123(10):740-4. https://doi.org/10.4149/BLL_2022_119.
19. Teoh JY, Chan CK, Wang MH, Leung CH, Chan ES, Chiu PK, et al. Transurethral resection of prostate for acute urinary retention is linked to shorter survival in younger men. Asian J Androl 2019;21(5):468-72. https://doi.org/10.4103/aja.aja_101_18.
20. Пушкарь Д.Ю., Малхасян В.А., Ходырева Л.А., Раснер П.И., Куприянов Ю.А., Дударева А.А., и соавт. Анализ и оптимизация медицинской помощи пациентам с острой задержкой мочеиспускания, поступающим в стационары г. Москвы. Экспериментальная и клиническая урология 2016;(2):4-7. [Pushkar D.YU., Malhasyan V.A., Hodyreva L.A., Rasner P.I., Kupriyanov YU.A., Dudareva A.A., et al. Analysis and optimization of medical care for patients with acute urinary retention admitted to hospitals in Moscow. Eksperimental'naya i klinicheskaya urologiya = Experimental and Clinical Urology 2016;(2):4-7. (In Russian)].
21. Bengtsen MB, Heide-Jørgensen U, Borre M, Knudsen JS, Nørgaard M. Acute urinary retention in men: 21-year trends in incidence, subsequent benign prostatic hyperplasia-related treatment and mortality: A Danish population-based cohort study. Prostate 2023;83(1):87-96. https://doi.org/10.1002/pros.24440.
22. DerSarkissian M, Xiao Y, Duh MS, Lefebvre P, Swensen AR, Bell CF. Comparing Clinical and Economic Outcomes Associated with Early Initiation of Combination Therapy of an Alpha Blocker and Dutasteride or Finasteride in Men with Benign Prostatic Hyperplasia in the United States. J Manag Care Spec Pharm 2016;22(10):1204-14. https://doi.org/10.18553/jmcp.2016.22.10.1204.
23. Bengtsen MB, Heide-Jørgensen U, Borre M, Nørgaard M. Long-term risk of benign prostatic hyperplasia-related surgery and acute urinary retention in men treated with 5-alpha reductase inhibitor versus alpha-blocker monotherapy in routine clinical care. Prostate 2023;83(10):980-9. https://doi.org/10.1002/pros.24540.