ВВЕДЕНИЕ

Cтрессовое недержание мочи (СНМ) является одной из распространенных проблем у женщин. По данным отечественных и зарубежных исследований, его распространенность составляет около 30%, а в старшей возрастной группе достигает 50% [1-4]. СНМ существенно нарушает качество жизни пациенток: оно сопровождается выраженными изменениями в психоэмоциональной сфере, приводит к ограничению физической и социальной активности, отражается на семейных взаимоотношениях и профессиональной деятельности [5-7]. Часто СНМ наблюдается в сочетании с императивным недержанием мочи, являющимся проявлением гиперактивного мочевого пузыря (ГАМП). В большинстве случаев консервативная терапия СНМ неэффективна, и единственный эффективный метод лечения – хирургический. Слинговые операции – это современный «золотой стандарт» лечения СНМ у женщин, позволяющий улучшить качество жизни пациенток и обеспечить долгосрочный эффект [8, 9].

В связи с тем, что основная цель лечения СНМ – улучшение качества жизни женщины, для определения его эффективности важной является оценка качества жизни пациентки до и после лечения. В настоящее время для оценки качества жизни и симптомов при СНМ имеется достаточно большой выбор инструментов [6, 10, 11]. При этом отсутствуют рекомендации по выбору опросника (-ов) качества жизни для применения в повседневной клинической практике в рамках скрининга перед операцией и дальнейшего мониторинга после операции. Также следует отметить, что отечественные исследования, посвященные изучению качества жизни женщин с СНМ до и после проведенного лечения, ограничены [12, 13]. При этом имеются данные, что качество жизни женщин с дисфункцией тазового дна может определяться культуральными, экономическими и социальными факторами и отличаться в зависимости от места проживания [14]. Отдельного внимания заслуживает сравнительный анализ качества жизни в группах женщин с СНМ, имеющих признаки ГАМП, и без признаков ГАМП. В доступной литературе нам не удалось найти публикации, посвященные такому анализу.

Для изучения качества жизни пациенток с СНМ и выбора оптимального набора опросников для применения в повседневной клинической практике в Клинике высоких медицинских технологий им. Н.И. Пирогова СПбГУ было проведено проспективное наблюдательное исследование «Качество жизни женщин с пролапсом тазовых органов/недержанием мочи до и в разные сроки после хирургического лечения».

Отметим, что проблемы и нарушения, с которыми сталкиваются пациентки с СНМ и пролапсом тазовых органов (ПТО), могут охватывать разные аспекты дисфункции тазового дна (ДТД) и быть взаимосвязаны. Опросники, разработанные специально для оценки качества жизни пациенток с ПТО, могут быть информативны для определения нарушений качества жизни, которые встречаются у женщин с СНМ. В этой связи актуальным является проведение апробации специального опросника качества жизни – P-QoL, который разработан для женщин с ПТО, у пациенток с СНМ и определение его информативности в этой популяции женщин.

Цель исследования – провести комплексную оценку качества жизни пациенток с СНМ перед проведением слинговой операции в группах женщин, имеющих признаки ГАМП, и без признаков ГАМП, а также апробировать применение опросника P-QoL в популяции женщин с СНМ и определить перечень опросников для оценки качества жизни у пациенток с СНМ в рамках предоперационного скрининга.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Анализ проведен среди пациенток с СНМ, которые поступили для планового хирургического лечения в урологическое отделение Клиники высоких медицинских технологий им. Н.И. Пирогова СПбГУ и были включены в проспективное наблюдательное исследование «Качество жизни женщин с пролапсом тазовых органов/недержанием мочи до и в разные сроки после хирургического лечения». Протокол исследования одобрен Комитетом по биомедицинской этике Клиники высоких медицинских технологий им. Н.И. Пирогова СПбГУ (выписка из протокола № 05/23 от 18.05.2023). Все пациентки при поступлении в отделение после стандартного гинекологического осмотра заполняли русскоязычные версии следующих инструментов: опросники SF-36 (The Short Form-36 –опросник качества жизни) [15], P-QoL (опросник качества жизни при пролапсе) [16], PFDI-20 (Pelvic Floor Distress Inventory –опросник оценки симптомов пролапса тазовых органов и нарушения функции) [17], ICIQ-SF (International Consultation on Incontinence Modular Questionnaire-Short Form – анкета для оценки частоты, тяжести и влияния на качество жизни при недержании мочи ) [18], PISQ-12 (Pelvic Organ Prolapse/Urinary Incontinence Sexual Questionnaire – опросник для оценки женской сексуальной функции у женщин с расстройствами тазовых органов) [19] и HADS (Hospital Anxiety and Depression Scale – госпитальная шкала тревожности и депрессии) [20], а также ВАШ-10 (Визуальная аналоговая шкала боли внизу живота и в пояснице). Также пациентки заполняли специально разработанную для данного исследования анкету, которая включала социо-демографические данные, информацию о предшествующем лечении, гинекологическом и акушерством анамнезе. На основании анализа данных опросника PFDI-20 (по наличию недержания при императивных позывах) выполняли деление пациенток с СНМ на две группы: группа без признаков ГАМП и группа с признаками ГАМП. Дополнительно был проанализирован вклад вопросов субшкалы UDI-6 (Urogenital Distress Inventory) в общий балл субшкалы в обеих группах.

Для статистического анализа использовали программное обеспечение SPSS 23.0. Нормальность распределения количественных показателей проверяли с помощью критерия Шапиро-Уилка и Колмогорова-Смирнова. Количественные данные представляли как среднее значение (стандартное отклонение) и медиану (межквартильный интервал – Q1; Q3). Качественные данные описывали абсолютными и относительными частотами встречаемости, n (%). Сравнение количественных показателей в двух несвязанных группах с учетом характера распределения данных проводили с использованием U-критерия Манна-Уитни. Для учета возраста при сравнении показателей качества жизни по общему опроснику SF-36, а также опросникам HADS и PISQ-12 в группах использовали метод «обобщенные линейные модели» (generalized linear models, GZLM) с представлением маргинальных средних и стандартных ошибок. Сравнение долей в группах проводили с помощью критерия χ2. Для анализа связи между непрерывными переменными применяли корреляционный анализ Спирмена. Внутреннее постоянство опросника оценивали на основании определения коэффициента Кронбаха α. Пороговый уровень значимости при проверке статистических гипотез составлял p=0,05.

РЕЗУЛЬТАТЫ

В анализ включены данные на 300 пациенток с СНМ, которые проходили хирургическое лечение в период с мая 2023 года по январь 2024 года. У 49 пациенток отсутствовали признаки ГАМП, у остальных были признаки ГАМП (n=251). Средний возраст пациентов в выборке составил 54,0 (11,4) года; женщины с признаками ГАМП были старше, чем пациентки без признаков ГАМП (p=0,021).

Большинство пациенток с СНМ проживали в городе; только 14% от общего числа женщин проживали в сельской местности. Из общего числа женщин 65% состояли в браке, 59% имели высшее образование. Среди респонденток 64% женщин работали, 24% находились на пенсии. У большинства работающих женщин отмечен умственный характер труда (53%), у остальных – физический труд (12%) или смешанный характер труда (34%). Доля пациенток с ожирением составила 73%, индекс массы тела (ИМТ) значимо выше у женщин с признаками ГАМП (p=0,001). Подавляющее большинство женщин являлись рожавшими (98%). У 14% женщин были осложнения после родов. Продолжительность срока с момента первой рекомендации врача о необходимости хирургического лечения до срока проведения операции в среднем составила 1,9 (3,6) года.

В целом, подавляющее большинство пациенток заполнили все предложенные опросники, за исключением опросника PISQ-12. Из общего числа пациенток опросник SF-36 заполнили полностью 56,3% пациенток (100% с пропусками), опросник P-QoL – 70% (99,3% с пропусками), опросник PFDI-20 – 82,7% (100% с пропусками), опросник ICIQ-SF– 98,7% (99,7% с пропусками), опросник PISQ-12 – 55,3% (65,7% с пропусками), опросник HADS – 93,7% (97,7% с пропусками), шкалы ВАШ-10 боли внизу живота и в пояснице – 96,3% пациенток. В таблице 1 представлены показатели качества жизни до операции у пациенток с СНМ по данным общего опросника SF-36 и специальных опросников PFDI-20 и ICIQ-SF.

До операции у пациенток с СНМ средние показатели качества жизни по шкалам общего опросника SF- 36 выше 50 баллов. Большинство женщин имели низкие или относительно низкие показатели физического (63,7%) и психического (61%) компонентов здоровья. Среди пациенток с СНМ не было женщин с высокими показателями физического и психического здоровья.

У пациенток с СНМ отмечен достаточно высокий средний общий балл по опроснику PFDI-20 – 79,5 (40,6). Ожидаемо, что максимальный вклад получен за счет субшкалы нарушений мочеиспускания. В группе СНМ с ГАМП вклад вопроса 16 (ургентное недержание) в суммарный балл UDI-6 составил 21,3% (диапазон от 6,3 до 57%), вклад вопроса 17 (стрессовое недержание) – 30,5% (диапазон от 0 до 75%), вклад суммы вопросов 16 и 17 – 51,8% (диапазон от 22 до 100%). В группе СНМ без ГАМП вклад вопроса 17 в суммарный балл UDI-6 составил 56% (диапазон от 0 до 100%). По вкладу 17 вопроса в суммарный балл UDI-6 между группами с ГАМП и без ГАМП различия высоко значимые (p<0,001). В то же время у некоторых пациенток присутствовали признаки затрудненного мочеиспускания, согласно 19 вопросу. В группе СНМ без ГАМП вклад составил 1,19% (диапазон от 0 до 33,3%), в группе с ГАМП – 4,29 (диапазон от 0 до 40%).

Медиана (Q1; Q3) суммарного балла по опроснику ICIQ-SF составила 16 баллов (13,0; 18,0), эти данные свидетельствуют о тяжелой степени недержания мочи среди большинства пациенток.

Показатели качества жизни до операции у пациенток с СНМ в группах с признаками ГАМП и без признаков ГАМП по данным общего опросника SF-36 и специальных опросников представлены в таблицах 2 и 3. Показатели по шкалам боли, жизнеспособности, социального функционирования и психического здоровья значимо выше в группе пациенток с СНМ без признаков ГАМП (p<0,05). Суммарные компоненты физического и психического здоровья также выше в группе пациенток с СНМ без ГАМП. По шкалам физического, ролевого физического и ролевого эмоционального функционирования и общего здоровья различия не значимы (p>0,05).

Таблица 1. Показатели качества жизни у пациенток с СНМ (по опросникам SF-36, PFDI-20 и ICIQ-SF) до операции
Table 1. Quality of life indicators in patients with SUI before sergery (SF-36, PFDI-20 and ICIQ-SF questionnaires)

Примечание: ФФ – физическое функционирование, РФФ – ролевое физическое функционирование, Б – боль, ОЗ – общее здоровье, Ж – жизнеспособность, СФ – социальное функционирование, РЭФ – ролевое эмоциональное функционирование, ПЗ – психическое здоровье, ФКЗ – физический компонент здоровья, ПКЗ – психический компонент здоровья
Notes: PF – physical functioning, RPF – role physical functioning, BP – bodily pain, GH – general health, V – vitality, SF – social functioning, REF – role emotional functioning, MH – mental health, PCS – Physical Component Summary, MCS – Mental Component Summary; POPDI – genital prolapse symptoms, CRADI – colorectal-anal symptoms, UDI – urinary symptoms

Таблица 2. Показатели качества жизни до операции у пациенток с СНМ с признаками ГАМП и без признаков ГАМП (по опроснику SF-36)
Table 2. Quality of life indicators before sergery in patients with SUI with and without signs of OAB (according to the SF-36 questionnaire)

Примечание: *различия на основе анализа GZLM; **в связи с отсутствием значимости модели для РЭФ даны средние без поправки на возраст, различия между группами по критерию Манна-Уитни не выявлены; ФФ – физическое функционирование, РФФ – ролевое физическое функционирование, Б – боль, ОЗ – общее здоровье, Ж – жизнеспособность, СФ – социальное функционирование, РЭФ – ролевое эмоциональное функционирование, ПЗ – психическое здоровье, ФКЗ – физический компонент здоровья, ПКЗ – психический компонент здоровья
Notes: *differences based on GZLM analysis; ** due to the lack of significance of the model for REF, the mean values are given without adjustment for age; no differences between groups were found by the Mann-Whitney test. PF – physical functioning, RPF – role physical functioning, BP – bodily pain, GH – general health, V – vitality, SF – social functioning, REF – role emotional functioning, MH – mental health, PCS – Physical Component Summary, MCS – Mental Component Summary; OAB – overactive bladder

Таблица 3. Показатели качества жизни до операции у пациенток с СНМ с признаками ГАМП и без признаков ГАМП (по специальным опросникам)
Table 3. Quality of life indicators before sergery in patients with SUI with and without signs of OAB (according to special questionnaires)

Примечание: POPDI – субшкала симптомов пролапса тазовых органов, CRADI – субшкала нарушений дефекации, UDI – субшкала нарушений мочеиспускания
Note: POPDI is a subscale of pelvic organ prolapse symptoms, CRADI is a subscale of defecation disorders, and UDI is a subscale of urinary disorders

В группе пациенток с признаками ГАМП значимо хуже показатели по всем шкалам и суммарному баллу PFDI-20 (p<0,001), а также по отдельным пунктам и суммарному баллу ICIQ-SF, чем у пациенток в группе без признаков ГАМП (p<0,05).

Отдельно проанализировали распределение пациенток согласно частоте и выраженности подтекания на основании опросника ICIQ-SF в группах пациенток с признаками ГАМП и без признаков ГАМП, а также уровни влияния недержания на повседневную активность в группах (рис. 1). Дополнительно определили корреляции между суммарным показателем частоты и выраженности подтекания (сумма баллов по вопросам 1 и 2 опросника ICIQ-SF) и степенью влияния недержания на повседневную активность (вопрос 3 опросника ICIQ-SF). Установлены значимые положительные корреляции слабой силы как в группе пациенток с признаками ГАМП (rs = 0,466, 95%ДИ 0,403-0,764, p<0,001), так и в группе без признаков ГАМП (rs = 0,424, 95%ДИ 0,362-0,558, p<0,001).

Общий балл PISQ-12 составил 20,5 (0,5) балла в группе с признаками ГАМП и 18,3 (1,0) балла в группе без признаков ГАМП.

По данным ВАШ-10, боль внизу живота в группе пациенток без признаков ГАМП имели только 6 (12%) пациенток (интенсивность – 1 балл), в группе с признаками ГАМП – 109 женщин (43%). При этом 12% женщин с признаками ГАМП испытывали существенную боль (4-10 баллов по ВАШ-10).

Рис. 1. Распределение пациенток с СНМ в группах с признаками ГАМП и без признаков ГАМП по частоте, выраженности подтекания и уровню его влияния на повседневную активность до операции
Fig. 1. Distribution of patients with SUI in groups with and without signs of OAB by frequency, severity of leakage and level of its impact on daily activity before sergery

Рис. 2. Распределение пациенток с СНМ в группах с признаками ГАМП и без признаков ГАМП согласно уровню тревоги (а) и депрессии (б) до операции
Fig. 2. Distribution of patients with SUI in groups with and without signs of OAB according to the level of anxiety (а) and depression (б) before sergery

Боль в пояснице, согласно ВАШ-10, испытывали 172 (69%) женщины в группе пациенток с признаками ГАМП и 17 (35%) женщин в группе без признаков ГАМП. Существенный уровень боли в группе с признаками ГАМП отметили 34% женщин и в группе без признаков ГАМП – 14% женщин. Выраженность боли была значимо выше у пациенток с признаками ГАМП (p<0,001).

У 36% пациенток с СНМ отмечен пограничный или повышенный уровень тревоги, у 19% – пограничный или повышенный уровень депрессии. Распределение пациенток согласно уровням тревоги и депрессии в группах пациенток с СНМ с признаками ГАМП и без признаков ГАМП представлено на рисунке 2 (а и б). Более чем у трети женщин в группе с признаками ГАМП и у четверти женщин в группе без признаков ГАМП отмечен пограничный или повышенный уровень тревоги. Почти у четверти пациенток в группе с признаками ГАМП против 6% в группе без признаков ГАМП выявлен пограничный или повышенный уровень депрессии. Уровни тревоги и депрессии были выше в группе пациенток с ГАМП по сравнению с пациентками без признаков ГАМП: уровень тревоги 7,0 (0,3) против 5,7 (0,5), p=0,041; уровень депрессии 5,4 (0,2) против 4,0 (0,4), p=0,008.

Для определения перечня опросников для оценки качества жизни у пациенток с СНМ в рамках предоперационного скрининга изучали информативность и пригодность применения (применимость) опросника P-QoL у данной популяции пациенток. Для оценки информативности инструмента проведен анализ распределения пациенток по степени влияния симптомов несостоятельности тазового дна на разные аспекты функционирования женщин, а также сравнение показателей по доменам опросника в группах пациенток с признаками ГАМП и без признаков ГАМП. Для определения применимости у пациенток с СНМ оценивали его надежность и конвергентную валидность в этой популяции женщин.

На рисунке 3 дано распределение женщин с СНМ по степени влияния симптомов несостоятельности тазового дна на разные аспекты функционирования пациенток.

Рис. 3. Распределение пациенток с СНМ согласно уровню влияния симптомов несостоятельности тазового дна по опроснику P-QoL до операции
Fig. 3. Distribution of patients with SUI according to the level of influence of pelvic floor symptoms according to the P-QoL questionnaire

*Примечание: ОВСЗ – общее восприятие состояния здоровья, ВП – влияние пролапса на жизнь, РО – ролевые ограничения, ФО – физические ограничения, СО – социальные ограничения, ОЛВ – ограничения личных взаимоотношений, Э – эмоции, С/Э – сон/энергия, ТС – тяжесть симптомов; незначительное влияние – 1-й тертиль, умеренное влияние – 2-й тертиль, значительное влияние – 3-й тертиль
*Note: ОВСЗ – general perception of health, ВП – impact of prolapse on life, РО – role limitations, ФО – physical limitations, СО – social limitations, ОЛВ – relationship limitations, Э – emotions, С/Э– sleep/energy, ТС – severity of symptoms before sergery

Согласно рисунку 3, у большинства женщин с СНМ выявлено значительное влияние симптомов несостоятельности тазового дна по таким доменам опросника P-QoL, как влияние пролапса на жизнь (76,5%), физические ограничения (56,8%). У трети женщин отмечены значительные ролевые ограничения (35,2%) и ограничения личных взаимоотношений (32,5%), у более чем трети – значительное влияние симптомов несостоятельности тазового дна на эмоции (39%). У 23% женщин были значительно выражены социальные ограничения. В группе пациенток с признаками ГАМП доля женщин со значительным влиянием симптомов больше, чем в группе без признаков ГАМП, по доменам общее восприятие состояния здоровья, влияние пролапса на жизнь, ролевые ограничения, ограничения личных взаимоотношений, эмоции и сон/энергия (p<0,05).

При сравнении показателей по доменам опросника P-QoL в группах пациенток с признаками ГАМП и без признаков ГАМП установлены различия между группами (рис. 4). В группе женщин с признаками ГАМП показатели по большинству доменов опросника P-QoL хуже (выше), чем в группе пациенток без признаков ГАМП. В первой группе значимо выше значения по доменам влияние пролапса на жизнь, ролевые ограничения, эмоции, сон/энергия (p<0,001), ограничения личных взаимоотношений, социальные ограничения (p=0,001), общее восприятие состояния здоровья, тяжесть симптомов (p<0,01) и физические ограничения (p=0,012), чем во второй.

Рис. 4. Средние показатели по доменам опросника P-QoL у пациенток в группах с признаками ГАМП и без признаков ГАМП до операции
Fig. 4. Mean scores on the domains of the P-QoL questionnaire in patients in the groups with and without signs of OAB

*ОВСЗ – общее восприятие состояния здоровья, ВП – влияние пролапса на жизнь, РО – ролевые ограничения, ФО – физические ограничения, СО – социальные ограничения, ОЛВ – ограничения личных взаимоотношений, Э – эмоции, С/Э – сон/энергия, ТС – тяжесть симптомов
*Note: ОВСЗ – general perception of health, ВП – impact of prolapse on life, РО – role limitations, ФО – physical limitations, СО – social limitations, ОЛВ – relationship limitations, Э – emotions, С/Э– sleep/energy, ТС – severity of symptoms before sergery

Надежность опросника P-QoL в популяции женщин с СНМ подтверждена высокими значениями коэффициента Кронбаха α. Его величина для опросника в целом составила 0,94. Также были рассчитаны значения коэффициента Кронбаха α для всех доменов опросника, которые включают не менее двух вопросов. Получены приемлемые величины коэффициента Кронбаха α, превышающие 0,8 для всех доменов (ролевые ограничения – 0,9, физические ограничения – 0,87, социальные ограничения – 0,88, ограничения личных взаимоотношений – 0,95, эмоции – 0,93, сон/энергия – 0,82), за исключением домена тяжесть симптомов (0,52). Полученные результаты в целом свидетельствуют о приемлемой надежности опросника в популяции пациенток с СНМ.

Конвергентную валидность опросника P-QoL в популяции женщин с СНМ определяли на основании анализа корреляций доменов опросника P-QoL с суммарным баллом ICIQ-SF. Наличие значимых корреляций между доменами P-QoL, оценивающими разные аспекты функционирования пациенток, и степенью недержания, характеризующейся суммарным баллом ICIQ-SF, рассматривали как подтверждение его валидности. В результате корреляционного анализа были установлены значимые корреляции между всеми доменами P-QoL и суммарным баллом ICIQ-SF (для домена ограничения личных взаимоотношений p=0,001; для остальных доменов p<0,001) – коэффициент корреляции r варьировал от 0,208 (ограничения личных взаимоотношений, 95%ДИ: 0,085-0,325) до 0,367 (социальные ограничения, 95%ДИ: 0,255-0,468).

ОБСУЖДЕНИЕ

Проведенное в рамках нашего исследования комплексное изучение качества жизни женщин с СНМ продемонстрировало, что у большинства пациенток до хирургического лечения отмечаются относительно низкие показатели как физического, так и психического здоровья, имеется тяжелая степень недержания мочи и существенная выраженность симптомов ДТД. Эти данные в целом соответствуют опубликованным результатам в зарубежных работах [22-24]. При этом обращают внимание полученные нами данные о существенной доле пациенток с пограничными/повышенными уровнями тревоги (39%) и депрессии (19%), что выше по сравнению с результатами зарубежных исследований [25, 26]. Отдельно отметим, что полноформатное изучение качества жизни пациенток с СНМ с применением набора опросников, как общих, так и специальных, в отечественной популяции женщин проведено впервые.

Другая важная задача нашего исследования – сравнение показателей качества жизни у пациенток с СНМ с признаками ГАМП и без таковых. При анализе доступной литературы нами не обнаружены данные о сравнении разных аспектов качества жизни женщин с СНМ, имеющих и не имеющих признаки ГАМП. В нашем исследовании показано, что качество жизни нарушено в большей степени у женщин с СНМ с признаками ГАМП, чем у женщин с СНМ без признаков ГАМП – у этих пациенток ниже показатели физического и психического компонентов здоровья, в большей степени выражены симптомы ДТД и выше степень стрессового недержания мочи, а также выше уровни тревоги и депрессии. Однако, примечательно, что значительные нарушения сексуальной жизни отмечены у пациенток обеих групп. Также интересно, что у подавляющего большинства женщин с СНМ, независимо от наличия признаков ГАМП, недержание мочи значительно влияет на повседневную жизнь. При этом показано, что степень влияния СНМ на повседневную жизнь имеет слабую корреляцию с частотой и выраженностью недержания. Эти данные позволяют предположить, что негативные изменения в повседневной жизни у пациенток с СНМ и, как следствие, нарушение их качества жизни следует рассматривать не только в контексте инконтиненции, но и шире, с учетом более разнообразного спектра проблем и симптомов ДТД.

Это предположение позволило нам поставить и решить еще одну задачу нашего исследования – апробировать в популяции пациенток с СНМ опросник качества жизни P-QoL, который разработан специально для женщин с ПТО. Нами продемонстрировано, что опросник P-QoL является надежным и валидным для оценки качества жизни женщин с СНМ. В рамках апробации продемонстрирована его информативность в этой популяции пациенток – с помощью этого опросника установлены нарушения разных аспектов качества жизни и определены симптомы несостоятельности тазового дна у женщин с СНМ перед проведением слинговых операций. Несмотря на кажущуюся противоречивость полученных данных, они соответствуют положениям интегральной теории ДТД [27].

И, наконец, еще один важный результат исследования заключается в том, что оно позволило определить перечень опросников для оценки качества жизни у пациенток с СНМ в рамках предоперационного скрининга. Исходя из того, что оптимальный опросник для применения в практических целях должен быть информативным для данной популяции пациентов, простым в использовании, кратким, легким в трактовке результатов и хорошо заполняемым пациентами, нами рекомендованы следующие инструменты – PFDI-20, ICIQ-SF, P-QoL и HADS. Из использованных в исследовании инструментов два опросника, SF-36 и PISQ-12, не включены в окончательный перечень. Использование общего опросника SF-36 в данном случае не представляется целесообразным, так как для данной группы пациенток полученные с его помощью данные недостаточно информативны, а анализ результатов его заполнения пациентками для врача в условиях повседневной клинической практики относительно трудоемкий. К тому же нами апробирован для применения в этой популяции пациенток специальный опросник P-QoL. Опросник для оценки сексуальной дисфункции PISQ-12 плохо заполняется пациентками, при этом информация о нарушениях в сексуальной сфере может быть получена на основании данных опросника P-QoL. Использование шкалы ВАШ-10 боли в пояснице может быть рассмотрено на усмотрение врача; шкала ВАШ-10 боли внизу живота не рекомендуется в рамках предоперационного скрининга, так как эта боль наблюдается у незначительной доли пациенток.

В дальнейшем следует подтвердить обоснованность и информативность применения данного перечня опросников для комплексной оценки эффективности слинговых операций при СНМ и контроля состояния пациенток при динамическом наблюдении в условиях повседневной клинической практики.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование показало, что пациентки с СНМ, особенно при сочетании с ГАМП, испытывают значительное снижение качества жизни, затрагивающее физические, психоэмоциональные и социальные аспекты. Полученные результаты подтверждают, что у пациенток с недержанием мочи также имеются другие проявления ДТД, что делает необходимым применение комплексных инструментов оценки, таких, как P-Qol. Опросник P-QoL является надежным, валидным и информативным инструментом для оценки качества жизни женщин с СНМ и может быть рекомендован для выявления нарушений качества жизни в этой популяции пациенток. Для оценки качества жизни женщин с СНМ в рамках предоперационного скрининга целесообразно применять опросники P-QoL, PFDI-20, ICIQ-SF и HADS.

ЛИТЕРАТУРА

1. Milsom I, Gyhagen M. The prevalence of urinary incontinence. Climacteric 2019;22(3):217-22. https://doi.org/10.1080/13697137.2018.1543263.
2. Irwin DE, Kopp ZS, Agatep B, Milsom I, Abrams P. Worldwide prevalence estimates of lower urinary tract symptoms, overactive bladder, urinary incontinence and bladder outlet obstruction. BJU Int 2011;108(7):1132-8. https://doi.org/10.1111/j.1464-410X.2010.09993.x.
3. Аполихина И.А. Распространенность и социальные аспекты недержания мочи у женщин. Акушерство и гинекология 2015;(5):32-6. [Apolikhina I.A. Prevalence and social aspects of urinary incontinence in women. Akusherstvo i ginekologiya = Obstetrics and Gynecology 2015;(5):32-6. (In Russian)].
4. Александров В.П. Стрессовое недержание мочи у женщин. МАПО 2016:90. [Aleksandrov V.P. Stress urinary incontinence in women. MAPO 2016:90. (In Russian)].
5. Abrams P, Smith AP, Cotterill N. The impact of urinary incontinence on health-related quality of life (HRQoL) in a real-world population of women aged 45-60 years: results from a survey in France, Germany, the UK and the USA. BJU Int 2015;115(1):143-52. https://doi.org/10.1111/bju.12852.
6. Pizzol D, Demurtas J, Celotto S, Maggi S, Smith L, Angiolelli G, et al. Urinary incontinence and quality of life: a systematic review and meta-analysis. Aging Clin Exp Res 2021;33(1):25-35. https://doi.org/10.1007/s40520-020-01712-y.
7. Сазонова Н.А., Киселева М.Г., Гаджиева З.К., Гвоздев М.Ю. Недержание мочи у женщин и его влияние на качество жизни. Урология 2022;(2):136-9. [Sazonova N.A., Kiseleva M.G., Gadzhieva Z.K., Gvozdev M.Yu. Urinary incontinence in women and its impact on quality of life. Urologiya = Urologiia 2022;(2):136-9. (In Russian)]. https://doi.org/10.18565/urology.2022.2.136-139.
8. Tähtinen RM, Cartwright R, Tsui JF, Aaltonen RL, Aoki Y, Cárdenas JL, et al. Long-term Impact of Mode of Delivery on Stress Urinary Incontinence and Urgency Urinary Incontinence: A Systematic Review and Meta-analysis. Eur Urol 2016;70(1):148-58. https://doi.org/10.1016/j.eururo.2016.01.037.
9. Ford AA, Rogerson L, Cody JD, AlukoAluko P, OgP, Ogah JAh JA. Mid-urethral sling operations for stress urinary incontinence in women. Cochrane Database Syst Rev 2017;77(7):CD006375. https://doi.org/10.1002/14651858.CD006375.pub44.
10. Kwon BE, Kim GY, Son YJ, Roh YS, You MA. Quality of life of women with urinary incontinence: a systematic literature review. Int Neurourol J 2010;14(3):133-8. https://doi.org/10.5213/inj.2010.14.3.133.
11. Пушкарь Д.Ю., Гвоздев М.Ю., Тупикина Н.В. Вопросники как инструмент оценки качества жизни пациентки урогинекологического профиля. Российский вестник акушера-гинеколога 2013;(1):23-9. [Pushkar D.Yu., Gvozdev M.Yu., Tupikina N.V. Questionnaires as a tool for assessing the quality of life in urogynecological patients. Rossiyskiy vestnik akushera-ginekologa = Russian Bulletin of Obstetrician-Gynecologist 2013;(1):23-9. (In Russian)].
12. Новиков Е.И., Сурминов Е.И., Винникова С.В. Значение оценки качества жизни при оперативном лечении стрессового недержания мочи. Российский биомедицинский журнал 2018;19:407-17. [Novikov E.I., Surminov E.I., Vinnikova S.V. The value of assessing the quality of life in surgical treatment of stress urinary incontinence. Rossiyskiy biomeditsinskiy zhurnal = Russian Biomedical Journal 2018;19:407-17. (In Russian)].
13. Шкарупа Д.Д., Кубин Н.Д., Пешков Н.О., Комяков Б.К., Писарев А.В., Зайцева А.О. Русскоязычные версии опросников для оценки качества жизни больных с пролапсом тазовых органов и стрессовым недержанием мочи. Экспериментальная и клиническая урология 2016;(1):94-7. [Shkarupa D.D., Kubin N.D., Peshkov N.O., Komyakov B.K., Pisarev A.V., Zaitseva A.O. Russian version of questionnaires for life quality assessment in patients with pelvic organ prolapse and stress urinary incontinence. Eksperimentalnaya i klinicheskaya urologiya = Experimental and Clinical Urology 2016;(1):94-7. (In Russian)].
14. Svihrova V, Svihra J, Luptak J, Swift S, Digesu GA. Disability-adjusted life years (DALYs) in general population with pelvic organ prolapse: a study based on the prolapse quality-of-life questionnaire (P-QOL). Eur J Obstet Gynecol Reprod Biol 2014;182:22-6. https://doi.org/10.1016/j.ejogrb.2014.08.024.
15. Hays RD, Sherbourne CD, Mazel RM. User’s Manual for Medical Outcomes Study (MOS) Core measures of health-related quality of life. RAND Corporation 1995;MR-162RC. [Electronic resource]. URL: www.rand.org.
16. Digesu GA, Khullar V, Cardozo L, Robinson D, Salvatore S. P-QOL: a validated questionnaire to assess the symptoms and quality of life of women with urogenital prolapse. Int Urogynecol J Pelvic Floor Dysfunct 2005;16(3):176-81. https://doi.org/10.1007/s00192-004-1225-x.
17. Barber MD, Walters MD, Bump RC. Short forms of two condition-specific qualityof-life questionnaires for women with pelvic floor disorders (PFDI-20 and PFIQ-7). Am J Obstet Gynecol 2005;193(1):103-13. https://doi.org/10.1016/j.ajog.2004.12.025.
18. Gotoh M. Quality of life assessment for patients with urinary incontinence. Nagoya J Med Sci 2007;69:123-31.
19. Rogers RG, Coates KW, Kammerer-Doak D, Khalsa S, Qualls C. A short form of the Pelvic Organ Prolapse/Urinary Incontinence Sexual Questionnaire (PISQ-12). Int Urogynecol J Pelvic Floor Dysfunct 2003;14(3):164-8. https://doi.org/10.1007/s00192-003-1063-2.
20. Zigmond AS, Snaith RP. The hospital anxiety and depression scale. Acta Psychiatr Scand 1983;67(6):361-70. https://doi.org/10.1111/j.1600-0447.1983.tb09716.x.
21. Corrado B, Giardulli B, Polito F, Aprea S, Lanzano M, Dodaro C. The Impact of Urinary Incontinence on Quality of Life: A Cross-Sectional Study in the Metropolitan City of Naples. Geriatrics (Basel) 2020;5(4):96. https://doi.org/10.3390/geriatrics5040096.
22. Steibliene V, Aniuliene R, Aniulis P, Raskauskiene N, Adomaitiene V. Affective Symptoms and Health-Related Quality of Life Among Women with Stress Urinary Incontinence: Cross-Sectional Study. Neuropsychiatr Dis Treat 2020;16:535-44. https://doi.org/10.2147/NDT.S236234.
23. Нечипоренко А.Н., Нечипоренко Н.А., Лотошинская Н.С. Оценка качества жизни женщин со стрессовым недержанием мочи до и после хирургического лечения. Медицинские новости 2014;(8):49-52. [Nechiporenko A.N., Nechiporenko N.A., Lotoshinskaya N.S. Quality of life by women with stress urinary incontinence before and after surgical treatment. Meditsinskiye novosti = Medical news 2014;(8):49-52. (In Russian)].
24. Hansson Vikström N, Wasteson E, Lindam A, Samuelsson E. Anxiety and depression in women with urinary incontinence using E-health. Int Urogynecol J 2021;32(1):103-9. https://doi.org/10.1007/s00192-020-04227-2.
25. Felde G, Bjelland I, Hunskaar S. Anxiety and depression associated with incontinence in middle-aged women: a large Norwegian cross-sectional study. Int Urogynecol J 2012;23:299-306. https://doi.org/10.1007/s00192-011-1564-3.
26. Petros PE. The female pelvic floor: function, dysfunction and management according to the integral theory. Springer 2007.