Введение. Несмотря на неутешительные данные статистики заболеваемости и смертности, рак предстательной железы(РПЖ) в большей степени являетсямедленнорастущей опухолью и не во всех случаях является причиной гибели больных. Это и является одной из самых важных проблем для онкологов – какому больному проводить агрессивное лечение из-за быстропрогрессирующего РПЖ, а какомуможно выбрать щадящий вид лечения или наблюдение из-замедленнорастущейформы рака и соответственно менее опасной для жизни. Эта проблема возникла из-за дефицита или неполного понимания прогностической информации о дальнейшем течении РПЖ с момента его выявления.

Материалы и методы. Проведен ретроспективный анализ лечения 1127 больных РПЖ. В группу хирургического лечения (радикальная простатэктомия) включено 495 больных, в группу лучевых (гормонолучевых)методов лечения – 256 больных, в группу андрогенной депривации – 305 больных и в группу отсроченного лечения (активное наблюдение/выжидательная тактика) – 71 больной. В исследование включено 447 (39,7%) больных с локализованным РПЖ, 399 (35,4%) больных с местно-распространенным РПЖ и 281 (24,9%) больных метастатическимРПЖ. Результаты. По данныммногофакторного анализа в каждой группе лечения получены независимые факторы прогноза способные давать оценку дальнейшего течения заболевания. В группе хирургического лечения на ОСВ наиболее сильное влияние оказывало наличие метастазов в лимфатических узлах (ЛУ), как снижение 5-ти и 10-летней ОСВ до 86,9% и 65,9%, при 99,4% и 97,5% выживаемости при стадии N0 (р=0,012), и на ОВ влиял благополучный соматический статус (ИндексЧарльсона ≤1), как повышение 5-ти и 10-летней ОВ с 91,4% и 84,2% до 96,2% и 90,2% (при ИКЧ >1) соответственно (р=0,025). В группе ДЛТ наиболее сильным влиянием на ОСВ являлась длительность андрогенной депривации (36 месяцев): (ОР 0,79, ДИ 0,61-0,97, р=0,027), а на ОВ – возраст мужчин моложе 70 лет (ОР 0,85, ДИ 0,720,96, р=0,018). В группе андрогенной депривации наиболее сильным фактором ОСВ являлся уровень надира ПСА ≥4 нг/мл, как снижение 5-ти и 10-летней ОСВ с 56,2% и 5,9% до 28,7% и 0% (р=0,004), а на ОВ – также уровень надира <4 нг/мл, как повышение 5-ти и 10-летней ОВ с 20,7% и 0% до 39,2% и 2,2% (р<0,05). В группе отсроченного лечения не получено независимыхфакторов ОСВ больных. На ОВ влиял болеемолодой возраст больных (<70 лет), как снижение 5-ти и 10-летней ОВ с 71,2% и 42,3% (при <70 лет) до 63,1% и 31,6% (р=0,031), благополучный соматический статус (Индекс Чарльсона ≤1), как снижение ОВ с 72,5% и 43,2% (при ИКЧ 0-1) до 62,6% и 31,2% (р=0,017).

Обсуждение. Ретроспективный анализ представленный в настоящей работе подтверждает целесообразность выделения популяции больных с неметастатическим РПЖ и тяжелыми сопутствующими заболеваниями для использования выжидательной тактики. Данная стратегия основана на повышенном риске гибели больных не от РПЖ, а от осложнений сопутствующей патологии. В настоящее время требуются исследования по разработке четкого алгоритма определения понятий активного наблюдения и выжидательной тактики, и соответственно правильного подбора стратегии ведения больных РПЖ.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.